Круги в пустоте - Страница 112

112

Петрушко и сам видел, что получается. Поверхность воды подернулась мелкой рябью, потом вдруг разом загустела, точно ее заморозили. И вскоре в серой пустоте начали проступать неясные пока еще фигуры. Сперва просто тени — черное на сером, они дергались, плясали, как в разлаженном телевизоре, а спустя минуту вдруг слиплись, разбежались — и на экране (называть это миской было уже глупо) появилась бородатая физиономия. Знакомая физиономия, с ней не раз уже беседовали.

Взяв миску, Гена повернул ее вертикально. Вода и не думала выливаться. Тогда он просто прилепил ее к стене, шепнул какое-то слово — и миска осталась висеть посреди обоев, намертво прилипла. Теперь она практически ничем не отличалась от телеэкрана. Бородатый коротко кивнул — точно догадался, что его видят. — Мир вам, друзья! — густым и слегка надтреснутым голосом сообщил Гена и тут же ответил своим привычным тенорком:

— И тебе мир, Вестник. У нас невеселые новости…

Он кратко, не вдаваясь в подробности, рассказал о беседе с Хайяаром, затем — о Лешкином похищении, о визите Хайяара на дачу.

— Я понял, — прогудел Гениными устами Вестник. — Но я не понял другого: вы и впрямь собираетесь помогать меккосу Хайяару в его деле?

Петрушко про себя отметил, что связь сегодня была значительно лучше прежнего — речь олларца звучала ровно, без обычных длительных пауз. Или в астрале штиль, или Гена очень уж хорошо состроился с этим Вестником… Уж не слишком ли хорошо? Может, в чем-то генерал все-таки прав?

— Мы еще не приняли решения, Вестник, — своим голосом произнес Гена. — Ты должен понять, что наши цели не во всем совпадают с вашими. Нам важнее всего безопасность нашего мира… то есть Круга… Если олларские маги уйдут в Древесный Круг и вернут наших людей в целости и сохранности — пускай уходят. Если мы станем им препятствовать, то подвергнем риску наших людей… а маги будут пробовать вновь и вновь, и каждая попытка может обернуться бедой для нас… Здешний помощник Хайяара, некий Магистр, специально создал множество опасных сообществ, чтобы набрать нужное число «лемгну» для тхаранских магов. А ведь умы и сердца этих доверчивых людей будут искалечены. Не лучше ли заменить их нашими работниками, опытными, проверенными в деле?

Вот это загнул, восхитился Петрушко. Такие идеи и ему самому приходили в голову, но разбивались о мелкую заковыку: где же набрать как минимум полторы тысячи сотрудников? Весь штат УКОСа не насчитывал и полста, а просить людей у «смежников» было никак нельзя. Пришлось бы объяснять, куда и зачем, и тайна выпорхнула бы в мир, хлопая крылышками словно бабочка-капустница. Увы, без навербованного Магистром народа никуда не деться.

— Я не буду говорить о том, что Тхаран служит демонам, врагам рода человеческого во всех созданных Единым Кругах, — сурово ответил Вестник. — Ибо это очевидно и так, но если ваши сердца не открыты Единому, то мое слово бессмысленно. Я скажу о другом: уйдя в Древесный Круг, Тхаран не забудет о вашем мире. Они станут ходить к вам часто… гораздо чаще, чем раньше. Ведь уйдут немногие, у нас, в Олларе, останется большинство. И ими Тхаран по-прежнему будет управлять, посылать приказы, кого-то брать туда, в Древесный, кого-то возвращать в Оллар. И все это — через ваш Круг. У вас постоянно будут пропадать люди, их сделают лемгну. А что вы скажете, когда Тхаран начнет из вашего мира переправлять в Древесный Круг дурманные зелья? Это проще, чем выращивать их там.

Да, молча кивнул Петрушко, это серьезно. Канал сбыта наркотиков нам не нужен. А ведь еще неизвестно, что притащат эти маги к нам из Древесного? Может, какие-нибудь болезни, что не по зубам современной медицине?

— Это все понятно, Вестник, — терпеливо сказал Гена, — но это все же наименьшее зло. Если бы мы могли уничтожить меккоса, то и уничтожили бы… Но ты же сам говорил, что нам он не по силам. Обещанного тламмо ты нам так и не прислал… зато сам Хайяар дал нам вот это…

Он выложил на стол огромное кольцо.

— Хайяар сказал, что это и есть тламмо, — продолжал он негромко. — Я не знаю, солгал он или нет. Что здесь есть магия, я чувствую, и чувствую, что как-то эта магия связана с меккосом Хайяаром, но вот как — не знаю. Что скажешь, Вестник?

Тот, что был по другую сторону экрана, молчал. Молчал долго. Петрушко глянул на свечи — они обгорели более чем наполовину. Хватит ли Гениных сил довести разговор до конца?

— Я не думаю, чтобы он солгал, — наконец отозвался Вестник. — Есть вещи, в которых служителю Тхарана солгать невозможно. Солгав в этом, он покроет себя бесчестьем. Во всем остальном они лгут без зазрения совести. Но тламмо… Если маг дал вам свое тламмо и сказал, что дает добровольно — значит, это и в самом деле тламмо. И вы можете им воспользоваться.

— Блин, да объясни ты ему, в конце концов! — не выдержал Петрушко. — Если ему Лешкина жизнь по барабану, то какого хрена он вообще нам сдался?

Он жалел, что бородатый сейчас его не слышит. Увы, общаться могли только двое, всем остальным приходилось быть безмолвными зрителями.

— Вестник, неужели ты не понимаешь? — вновь заговорил Гена. — Если мы убьем меккоса, то тем самым убьем его партнера в Олларе, Дмитрия Самойлова. Олларские же маги, узнав о смерти меккоса, убьют похищенного мальчика, сына нашего человека. А тем самым убьют и его партнера, того олларского юношу, тхаранского ученика. Для нас эти жизни — не песчинки на весах вечности. Особенно первые две. Дети не должны пострадать, Вестник. И неважно, ради какой великой цели предполагается платить их жизнями. Стоит лишь раз заплатить — и цель станет грязнее, и возникнет привычка к крови. Мы это знаем, Вестник… в нашем мире так было уже не раз. Может, хоть вы окажетесь добрее?

112