— И это знаете? — мрачно протянул Хайяар.
— Знаем, знаем, — довольно кивнул Петрушко. — Электроника хоть и ломается вблизи вашего магического поля, так ведь не сразу же. Да и не обязательно вблизи. Можно и со спутника… Будьте уверены — каждый ваш шаг отслеживается. Ну, или почти каждый. Ох, меккос, вы же не впервые на Земле, жизнь нашу изучили. В шахматы играть доводилось? Так вот, пользуясь аналогией — типичный цугцванг. Обеим сторонам невыгодно делать ход. А не ходить тоже нельзя, правила требуют. Поймите, Хайяар, наша служба не занимается отстрелом всего, что шевелится. Наша задача — предотвратить магическую опасность стране… да, пожалуй, и всему человечеству. — И поэтому… — заинтересовался Хайяар.
— И поэтому просто постарайтесь меня убедить, что вы — в смысле, ваш Тхаран, не опасны для нас. Тогда все возможно, вплоть до некоторого содействия в разумных пределах. Если же от вас исходит серьезная угроза — что ж, повоюем. Но прежде чем воевать, надо сначала выбраться из этого взаимного тупика. Поэтому к вам приехала не группа захвата, а всего лишь я, и не с пистолетом, а с коньяком. Как знать, может, нам и делить-то нечего. Не собираетесь же вы, в самом деле, оккупировать Землю?
— Вот еще, — точно от недозрелого лимона скривился Хайяар. — Не говоря уже о том, что это невозможно… Вы тут правильно сказали — зиму кострами не остановишь. Ваш мир… по-нашему, Железный Круг… вы что же, не видите, не чувствуете, как он гниет? Когда-то, тысячи лет назад, у вас был хоть какой-то порядок, люди чтили высших, повелевали низшими… и образ мыслей приближался к правильному. Но с тех пор все у вас поплыло, исказилось. Не важно, что тому виной — религия ли ваша европейская или возросшие на ней идеи — поговорим о результате. А результат печален, полковник. Вы все заражены… включая и самых лучших, но вместе с вами заражен и весь Круг, все его вихри, потоки и пульсации… Ему уже, по большому счету, немного и осталось. Как вы думаете, отчего это в последние… ну, хотя бы, полвека, участились катастрофы, природа начала сходить с ума, испортился климат, появились новые болезни, один за другим рождаются уроды? Думаете, случайность? Нет, любезные, это вы сами довели! Сперва истребили своих Высоких Господ, держателей Круга, потом отравили его тонкое тело недолжными идеями, и начался распад… Как вы одичали за последние пять веков! Вы разделяете себя и мир, а самое смешное — думаете, что улучшаетесь, и болезнь свою называете прогрессом. Оккупировать… Было бы что оккупировать… Ну, положим, явимся мы сюда, весь Тхаран… хотя это и невозможно. Ну, справимся мы с вашим мертвым оружием… хотя это очень непросто здесь, где природные потоки силы давно уже обмелели… Но что потом? Что мы сможем сделать с вашими испорченными мыслями? Установить внешнее подобие порядка — это даже не полдела. Откуда мы вам новых Высоких Господ возьмем? Наши-то сюда, увы, не дотянутся. Их власть лишь одним Кругом очерчена. А та мелочь, что у вас осталась… эти бесприютные духи… нет, решительно не годится. А самое главное — что мы с главной-то заразой, с вашей безумной европейской верой поделаем? Тем более, и у нас-то и у самых начинается… А уж тут, где две тысячи лет… Сейчас-то на первый взгляд она у вас поутихла, но только тронь — пойдет полыхать по новой, да еще и к нам перекинется, пожалуй. Без Высоких Господ тут не справиться, а вы же их у себя извели, и других не будет. Вы, полковник, наверное, плохо понимаете, о чем я говорю… да и неважно. Поймите главное — захватить вас мы и не в состоянии, и не хотим, и вообще, будь такая возможность, держались бы от вас подальше. Как от черного мора. Но увы, приходится…
— И почему же? — Петрушко во время страстного Хайяаровского монолога вновь наполнил рюмки и теперь намекающе вертел свою между пальцев.
— Да, вы правы! — спохватился Хайяар. — Ваше здоровье. Ух… А все-таки наши олларские вина лучше. Так вот, ваш Круг сам по себе нам совершенно не нужен. Нет у вас ничего для нас полезного.
— Ну как же? — не удержался Виктор Михайлович. — А оружие? А технологии?
Хайяар досадливо сморщился.
— Да не будет эта пакость у нас работать! Автомат не выстрелит, ракета не взлетит, радио не заговорит. И антибиотик не поможет, и танк не поедет. Как вы не понимаете — у вас все это действует лишь потому, что тонкое тело Круга несет отпечаток ваших мыслей. То, что ваши мудрецы тут называют физическими законами — это же только следствие. Тысячу лет назад не было у вас никаких физических законов, и ничего, прекрасно жили. Мы вот тоже безо всякой физики живем, и не жужжим.
— То есть вы, меккос, утверждаете, — недоверчиво улыбнулся Петрушко, — что сама структура нашего мира, весь наш космос — это лишь отражение человеческой духовности? Вроде как ноосфера форматирует мир под себя?
— Ну, можно и так выразиться, хотя и не люблю я этих ваших заумных слов, — кивнул Хайяар.
— То есть, пока наши предки верили в плоскую Землю, стоящую на китах — она действительно была плоской и ее действительно держали киты? А потом грек Птолемей сделал ее шаром и закрутил вокруг планеты со звездами? А потом пришел Коперник и изменил структуру мироздания? А затем Ньютон, Эйнштейн…
— Именно, — веско подтвердил Хайяар. — Нет по отдельности мыслей и природы. Есть некое единство — Круг. Изнутри он будет казаться вам тем, что вы о нем думаете. Но что такое Круг извне — не знает никто, даже Высокие Господа. В такие тайны беззащитный человеческий ум и не должен соваться. Более того, подобное пустое любопытство должно караться со всей строгостью…