Круги в пустоте - Страница 159

159

Искоса взглянув в его прозрачные, лишенные какого-либо выражения глаза, Митька понял, что обижать Великого кассара не хочет. Не готов он пока к таким подвигам.

— А вдобавок, — продолжал князь, — вспомни наш вчерашний разговор о боевом искусстве дьордо-хмангу. Так вот, Синто и есть обещанный тебе учитель. Несмотря на свой юный возраст, он весьма преуспел в этом деле. Его обучают с двух лет, и хотя со взрослыми воинами твой раб пока что не сравнится, но многому способен тебя научить. Так что владей на здоровье. Увы, когда вернешься домой, с собой ты его взять не сможешь, но пока что он полностью твой.

Князь перевел взгляд на внимательно слушавшего их разговор мальчишку.

— Вот, Синто, твой новый господин. Служи ему столь же верно, как и мне. Теперь его воля — закон для тебя. И не вздумай оплошать, наказание будет жестоким.

— А ты, Митика, — добавил он, — будь с ним построже. Ты ведь знаешь, рабам нельзя давать послабления, они от этого портятся. Время от времени тебе придется пользоваться прутом или плетью. Впрочем, я надеюсь, что Синто не даст тебе очень уж много поводов для этого. Он неплохо вышколен.

Диу-ла-мау-Тмер несильным пинком подтолкнул к нему мальчишку.

— А теперь расстанемся, мой юный гость. Меня ждут дела, и увидимся мы лишь за ужином. Обо всем остальном не волнуйся, Синто позаботится.

Великий кассар плавно развернулся и неспешно направился в сторону. Странное дело — казалось, он шел медленно, стараясь не запачкать пылью свое одеяние, но как-то вдруг его не стало. Вроде на секунду у Митьки зарябило в глазах, а после во дворе уже никакого князя не было. В воздухе он, что ли, растворился? А ведь Харт-ла-Гир говорил, что здешний хозяин — великий маг. Свободно мог и раствориться.

5

Солнце наконец выплыло из-за невидимого здесь, внизу, горизонта, залило двор бледно-золотистыми лучами. Скоро, очень скоро оно сделается белым и жгучим, зависнет в небе хищной птицей. Но пока, в первые часы, оно еще смахивает на большой апельсин. Впрочем, вряд ли кому из местных это пришло бы в голову, здесь нет апельсинов.

Когда молчание стало совсем уж нестерпимым, Митька тихо предложил:

— Ну, пойдем, наверное. Чего тут стоять-то?

— В ваши покои, господин? — склонив вихрастую голову, спросил Синто.

— Да, конечно. Только знаешь что, ты меня не называй господином, ладно? Меня Митькой звать. — Он помолчал, с каждой секундой чувствуя себя все более неловко. — И вообще, я не знаю, с чего это он решил… Я же ни о чем таком не просил, мне этого нафиг не надо. Он обещал, что будет учитель по борьбе, но я же не думал, что вот так… Я его попрошу, чтобы отменил.

— Не надо, — чуть слышно выдохнул Синто. — Господин князь будет гневаться. От его подарков отказываться нельзя. А уж меня-то он совсем прибьет. Скажет, не угодил…

— Ты-то здесь при чем? — Митька, конечно, все понимал, только неловко было это понимание сейчас показывать. — Просто мне этого совсем не надо, чтобы мне прислуживали… Я не хочу, я не привык к такому, и вообще… У нас все не так. Он тебе вообще что-нибудь про меня рассказывал, Синто?

— Очень немного, господин. Я знаю только, что вы прибыли из дальней страны, что вы знатного рода, и что зачем-то очень нужны Тхарану. Вот и все. О большем он не велел расспрашивать. Так что вы лучше и не говорите мне, господин. А то еще князь Диу узнает и шкуру с меня спустит.

— Откуда же он узнает, если мы ему не скажем? — почти искренне удивился Митька.

Синто посмотрел на него… как-то странно посмотрел. Неужели в его взгляде действительно была жалость?

— Господин, вы тут недавно. Вы не знаете нашего князя Диу… Вы осторожнее. Хоть вы и гость, и Тхарану позарез нужны, а все-таки… Он про все всегда узнает, от него ничего не скроешь. И тогда… — он помолчал, пристально глядя на Митьку. — Пожалуйста, господин, не гоните меня. Я все буду делать, как вы велите, только назад к князю не отсылайте. Лучше чьим угодно рабом быть, только не его.

— Ну что ж поделать, — вздохнул Митька. — Раз ты просишь. Только ты все-таки не называй меня господином, у меня от этого мороз по коже. Я ведь и сам еще недавно… тебе князь про это не говорил?

— Про что? — не понял Синто.

— А ты на шею мою взгляни, — невесело усмехнулся Митька. — Можешь рукой потрогать. Замечаешь след? Это от ошейника. Точно такого же, как у тебя. Три месяца таскал. Такое дело, понимаешь… Меня сопровождал кассар Харт-ла-Гир, он меня охранял, а за мною охотились… всякие злые люди. И чтобы их обмануть, изобразили все так, типа я его раб, а он мой хозяин. Только я не знал, что это маскировка. Думал, все по правде. Знаешь, как он меня гонял! И работать заставлял, и прислуживать ему, а уж лупил…

Митька не закончил фразы. Выражения «как сидорову козу», понятное дело, в олларском не было, а чем его заменить, в голову не приходило.

— Ну уж наверное, не страшнее, чем господин князь, — краем губ улыбнулся Синто.

— А ты как? — спросил Митька, — ты у него всю жизнь?

— Ага, — спокойно, словно речь шла о чем-то заурядном, кивнул Синто. — Я даже родителей своих не знаю. Говорят, их куда-то продали, когда мне два года было.

— А сейчас?

— Я не знаю, господин… Мы же, рабы, свои годы не считаем. Говорят, четырнадцать. Наверное, так и есть. — Синто махнул рукой, дескать, какая разница?

— Я уже, по-моему, в четвертый раз прошу, чтобы ты не называл меня господином. Что, очень трудно, да?

— Трудно, — серьезно ответил Синто. — Когда в тебя всю жизнь вбивают почтение к свободным, а особенно к знатным, и уж, разумеется, к хозяину… Но я буду стараться… Митика.

159